ГЛАВА I. ОСОБЕННОСТИ ПРОЦЕССА ПОЗНАНИЯ ПРИ ОСУЩЕСТВЛЕНИИ АДВОКАТОМ ФУНКЦИИ ЗАЩИТЫ § 1. Познание по уголовным делам и криминалистика

Познание есть процесс узнавания неведомого ранее, открытия новых сторон известного, углубления и совершенствования имеющихся представлений. Это феномен человеческого общества, происходящий постоянно, во всеобщем масштабе и на самых различных уровнях. Процесс углубления познания бесконечен .
Диалектико-материалистическая гносеология определяет познание как отражение тех предметов и явлений, которые существуют вне и независимо от сознания человека, т. е. как отражение объекта познания . При этом процесс познания не есть зеркально-мертвое отображение видимого, это активное, творческое, диалектическое отражение, в котором осуществляется скачок от чувственных форм отражения видимого, раскрывающих лишь внешнюю сторону предмета, к логическим формам отражения скрытой за непосредственной видимостью вутренней сущности предметов и явлений.
Таким образом, познание состоит в установлении фактов, их осмыслении, выявлении закономерных связей и взаимозависимостей. Благодаря этому в результате познавательной деятельности формируются новые представления, понятия и законы, отражающие объективную реальность. Достигается цель познания: устанавливается объективная истина, находящая свое воплощение в знании.
Всеобщность познания предполагает наличие в его структуре некоторых уровней. Это эмпирический и теоретический уровни, характеризующие движение мысли от опыта к абстракции. При этом познание должно пройти путь от живого созерцания к абстрактному мышлению и от него к практике . Эти уровни присущи всем формам познавательной деятельности человека независимо от того, познаются закономерности движения материи или устанавливаются конкретные факты повседневной жизни человека.

Разница состоит лишь в том, что
результаты познания имеют научное (фундаментальное или прикладное) значение, если они являются очередной ступенью познания объективного мира, а в других - практическое, когда результаты познания представляют собой завершенный акт установления какого-либо факта или их совокупности, научное значение которых проявляется лишь косвенно. Познавательная деятельность при осуществлении правосудия — судебное познание — как частный случай практического познания протекает в специфических условиях, которые нельзя не учитывать. Среди них следует выделить два главных: во-первых, средства и методы судебного познания должны быть этичными и не противоречить закону; во-вторых, познавательный процесс и его результат должны быть юридически значимыми, т. е. иметь, кроме гносеологической, и удостоверительную сторону, процессуальную форму.
При этом отдельные моменты судебного познания могут быть и вне рамок процессуальных норм, например установление связей подозреваемого оперативным путем, беседа следователя с экспертом по поводу возможностей данной экспертизы до ее назначения, прослушивание судьей материалов звукозаписи при подготовке к допросам на судебном следствии и т. п. В. Я- Колдин правильно обращает внимание, что информационно-познавательная деятельность по раскрытию преступлений начинается до возбуждения уголовного дела и может осуществляться вне рамок уголовно-процессуальных действий . Однако, несмотря на это, второе условие полностью сохраняет свое значение, иначе судебное познание потеряло бы смысл.
Специфику судебного познания подчеркивают многие юристы. Н. А. Якубович, например, особенности познания объективной действительности в процессе следствия видит в ограниченности его определенными законом сроками, в течение которых должна быть установлена истина и принято одно из предусмотренных законом решений, обусловленных результатом познания исследуемых по уголовному делу фактов. При этом объект познания
* В литературе судебное познание иногда относят к категории эмпирического познания. С этим нельзя согласиться, поскольку, как и всякое иное познание, судебное познание в гносеологическом плане не ограничивается эмпирией, а развивается системно, в единстве эмпирии, абстракции и практики, хотя по своему целеполаганию и находится на более низком уровне по отношению к научному познанию, так как имеет чисто практическое, конкретное значение.

Судебное познание в уголовном судопроизводстве в удостоверительном отношении полностью, а в гносеологическом в значительной степени обеспечивается нормами уголовно-процессуального законодательства, которые дают наиболее общие предписания, позволяющие постигнуть истину.
Однако эти предписания в то же время слишком абстрактны, чтобы в полной мере обеспечить реальный процесс судебного познания. Нужна еще система средств и методов обнаружения доказательственной информации, ее фиксации, собирания, исследования и использования, чтобы познание по уголовным делам, протекающее в условиях ситуационности, дефицита времени и психологического дискомфорта, могло завершиться успешно. Такую совокупность средств и методов дает криминалистика.
Высказанный тезис нетрудно доказать, обратившись к действующему законодательству. К примеру, норма УПК УССР, регулирующая производство допроса обвиняемого (ст. 143), предписывает следующий порядок допроса, позволяющий, по мнению законодателя, обеспечить получение полных и объективных показаний: «В начале допроса следователь должен спросить обвиняемого, признает ли он себя виновным в предъявленном обвинении, после чего предлагает ему дать показания по существу обвинения. Следователь выслушивает показания обвиняемого и, в случае необходимости, задает ему вопросы».
Нет сомнения, что такой порядок допроса является правильным в познавательно-психологическом (свободное повествование, движение от общего к частному) и тактическом (возможность задавать вопросы) отношениях. Однако очевидно, что эффективность допроса обвиняемого достигается не только за счет этих общих предписаний, айв результате умелого применения (по форме, содержанию, месту и времени) специальных криминалистических приемов уточнения, дополнения, контроля показаний. Эти приемы могут состоять в предъявлении доказательств, показе противоречий, напоминании с помощью ассоциации, умолчании и 1. и. с учеюм материалов конкретного уголовного дела и личности обвиняемого. Еще рельефнее взаимозависимость норм процесса и рекомендаций криминалистики, необходимость их использования проявляются при следственном осмотре. В ст. 190 УПК УССР говорится, что с целью выявления следов преступления и других вещественных доказательств, выяснения обстановки преступления следователь производит осмотр местности, помещения, предметов и документов. Ст. 191 УПК УССР, регламентирующая порядок производства осмотра, предоставляет следователю лишь факультативную возможность произвести измерения, составить план и чертеж осмотренного места и отдельных предметов, а также по возможности сфотографировать их. Успех зависит от его квалифицированного проведения (обеспечение надлежащей охраны места происшествия, приглашение соответствующих специалистов, подготовка необходимых научно-технических средств и т. п.); выбора последовательности осмотра; профессиональной способности моделировать происшедшее событие во всех его взаимосвязях на основании обстановки и материальных следов; знания психологических основ поведения участников происшествия по определенным категориям дел в типичных ситуациях; умения применять разнообразные технические приемы осмотра, позволяющие в полном объеме решать задачи этого следственного действия. Не обойтись и без знания правил и приемов осмотра, препятствующих уничтожению или искажению материальных следов и вещественных доказательств.
Таким образом, процесс судебного познания зависит не только от правильного применения норм уголовного процесса, но и от рекомендаций криминалистики и других наук, отражающих огромный опыт деятельности по расследованию и судебному разбирательству уголовных дел.
Как отмечает Н. А. Селиванов, «криминалистическое исследование представляет собой частный случай познания, в полной мере подчиняющийся основным законам диалектики» . Нельзя согласиться с некоторыми криминалистами, отводящими уголовному процессу роль оформителя криминалистической деятельности, отвергающими тем самым его познавательную сущность. Так, по словам Н. Н. Медведева, криминалистика «изучает сущность, содержательную сторону расследования», а исследование его процессуального порядка — к уголовно-процессуальному праву: уголовный процесс в общем виде — это «регламентированный законом порядок производства предварительного расследования и судебного разбирательства» .
Наука уголовного процесса и практическая процессуальная деятельность бесспорно проникают в сущность явлений, связанных с установлением объективной истины, и в совокупности с рекомендациями криминалистики дают возможность глубже познать сущность исследуемых явлений. Процессуальная деятельность, обеспечиваемая в определенном объеме средствами криминалистики, других наук, позволяет полностью решать задачи, предусмотренные ст. 2 УПК УССР .
Таким образом, в судебном познании определяющей является процессуальная деятельность, осуществляемая ее субъектами * в разных формах и различными допустимыми средствами.
Если уголовно-процессуальная наука и криминалистика каждая в своей области, своими средствами и методами способствуют решению задач судопроизводства, то логично, что все субъекты судебного познания в качестве участников уголовно-процессуальной деятельности обязаны использовать в своей работе (в пределах функциональных прав и обязанностей) данные обеих наук.
Когда речь идет о следователе, работнике органов дознания, судье, то это утверждение не вызывает возражений. Однако стоит упомянуть об адвокате-защитнике, как сразу возникает сомнение в правомерности применения им криминалистических знаний. Между тем адвокат по своей познавательной функции в уголовном процессе в принципе ничем не отличается от следователя или судьи, хотя существуют предусмотренные законом ограничения в использовании результатов этого познания. Защитник наделен правом официально пользоваться сведениями, направленными на защиту, смягчающими ' или исключающими ответственность своего доверителя.
* Защитник является субъектом уголовно-процессуальной деятельности, поскольку он выполняет процессуальную функцию защиты, наделен правами и обязанностями, совершает предусмотренные законом процессуальные действия, вступает в уголовно-процессуальные отношения с другими участниками процесса .

Судебное познание не может быть ограничено установлением истины, оно должно принести юридически значимый результат. Это возможно в случае процессуального закрепления получаемой информации. То есть познание приобретает юридический смысл, если проходит в форме юридического доказывания. Конечно, отдельные познавательные акты могут находиться за пределами доказывания, и в этом смысле предмет судебного познания шире предмета доказывания. Однако решение дела по существу происходит на основании результатов процессуального доказывания, которое заключается в собирании, исследовании и оценке доказательств *. И в этом отношении понятие процессуального доказывания равнозначно понятию судебного исследования .
В юридическом доказывании как специфической форме судебного познания криминалистика является непременным атрибутом.
Не случайно криминалистику понимают как науку о закономерностях объективного отражения и познания уголовно-релевантных фактов и основанных на этих закономерностях приемах, методах и средствах информационно-познавательной деятельности субъектов доказывания и иных надлежащим образом уполномоченных лиц, осуществляющих раскрытие, расследование и предупреждение преступлений .
Деятельность защитника как субъекта доказывания имеет криминалистическое наполнение и направленность. Это означает, что работа защитника на предварительном следствии и в суде — объект исследования не только уголовно-процессуальной науки, но и криминалистики. Серьезное внимание криминалистов должно быть обращено на разработку тактических основ расследования в ситуациях, когда защитник допущен к участию в деле с момента предъявления обвинения. При этом следует разрабатывать не только вопросы следственной тактики, но и тактику защиты, особенно тактику сов* В юридической литературе под доказыванием понимается деятельность субъектов уголовного процесса, связанная с собиранием, проверкой и оценкой доказательств и их процессуальных источников, а также формирование на этой основе определенного тезиса и приведение аргументов для его обоснования .

Практика настоятельно требует создания стройной системы тактических приемов, используемых защитником в судебном следствии. Именно в этой стадии уголовного судопроизводства проявляется все многообразие приемов, применяемых адвокатом в защите, поскольку он как равная сторона, участвует во всех действиях, проводимых судом.
Таким образом, участвуя в доказывании, защитник обязан в пределах своих профессиональных полномочий руководствоваться как предписаниями закона, так и научными рекомендациями криминалистики.
§ 2. Формы и способы получения защитником доказательственной информации
Некоторые юристы отстаивают мнение, что защитник, являющийся субъектом доказывания и защищающий обвиняемого (подсудимого) предоставленными законом средствами, не несет обязанности доказывания. «Обязанность защищать может быть реализована и без доказывания каких-либо положительных фактов: иногда достаточно подвергнуть сомнению основания обвинения. Можно говорить поэтому о наличии у адвоката обязанности участвовать в доказывании, но не о переходе на него обязанности доказывания» . В подтверждение этого тезиса ссылаются на то, что за неосуществление защитником доказывания не предусмотрены какие-либо процессуальные санкции, а без них нет и юридической обязанности . Причем под санкциями подразумеваются те, которые непосредственно сказываются на судьбе дела. Прежде всего необходимо обратить внимание на некоторую непоследовательность автора в приведенном выше высказывании. Ведь если он не возражает против обязанности адвоката участвовать в доказывании, то тем самым допускает обязанность доказывания защитником конкретных фактов, так как участвовать в доказывании не доказывая невозможно. Отсюда необоснован и другой тезис: обязанность защищать может быть реализована без доказывания.
На защитника возложена обязанность использовать все указанные в законе средства и способы защиты (ст. 23 Основ уголовного судопроизводства, ст. 7 Закона об адвокатуре в СССР).
Осуществление защиты в полном объеме невозможно без указанных действий, представляющих не что иное, как уголовно-процессуальное доказывание.
Неприменение адвокатом всех средств и способов защиты, предусмотренных законом, может отрицательно сказаться на ее качестве и по существу привести к оставлению обвиняемого без надлежащей юридической помощи, а следовательно, к ущемлению его права на защиту.
Например, определением судебной коллегии Кировоградского областного суда был отменен приговор по делу И. вследствие неполноты предварительного и судебного следствия и вынесено частное определение, в котором обращено внимание на то, что адвокаты не выполнили в полном объеме свои профессиональные обязанности *.
Помимо отрицательных последствий, наступающих по конкретному делу из-за неисполнения или некачественного выполнения защитником обязанностей, к нему по этим основаниям применяются различные меры дисциплинарного взыскания (ст. 29 Положения об адвокатуре Украинской ССР).
Таким образом, невыполнение защитником обязанности «использовать все указанные в законе средства и способы защиты в целях выяснения обстоятельств, оправдывающих обвиняемого или смягчающих его ответственность», влечет за собой реальные санкции. В этой связи нельзя согласиться с мнением А. М. Ларина, ратующего за отказ от буквального толкования воспроизведенной выше ст. 23 Основ и признание того, «что доказывание обстоятельств, оправдывающих обвиняемого и смягчающих его ответственность, не процессуально-правовая обязанность, а задача, призвание, право защитника» . Право обвиняемого на защиту должно обеспечиваться не «правом защитника», которым он может и не воспользоваться, а его обязанностью осуществлять активную деятельность по доказыванию.

Адвокат, по мнению автора, может избрать и иной способ защиты: в положительном смысле ничего не доказывая, а лишь обращая внимание на то, что противной стороне не удалось доказать виновность. Выполняя в этом случае обязанность защиты обвиняемого, защитник не выполняет обязанности доказывания каких-либо обстоятельств .
Конечно, возможны различные варианты доказывания невиновности или меньшей виновности. Однако всякий раз защитник строит этот тезис и обосновывает его аргументами, сформировавшимися у него в итоге проверки, исследования и оценки доказательств —• составных элементов доказывания. В литературе не без оснований он рассматривается как лицо, которое наряду с правами имеет определенные обязанности по участию в доказывании и наделено правом выражать свое мнение по вопросам, подлежащим решению . «Ограниченная обязанность доказывания определенной части обстоятельств дела возлагается и на защитника. Не вытекает из закона утверждение о том, что защитник вообще не несет подобной обязанности» .
Я- О. Мотовиловкер также считает адвоката субъектом обязанности доказывания, на которого не возложено бремя доказывания, так как неумение доказать невиновность не должно повлечь неблагоприятные последствия для обвиняемого .
Безусловно, следователь, прокурор, суд не могут не-] реложить на защитника обязанность доказывать оправ- ( дывающие обвиняемого обстоятельства. Однако это не } освобождает защитника от обязанности опровергать I обвинение, доказывать наличие обстоятельств, смягчающих или исключающих ответственность обвиняемого. '
По вопросу о том, вправе ли защитник собирать доказательства, не существует единого мнения. На наш взгляд, наиболее обоснованной является точка зрения, согласно которой защитник не может их собирать, поскольку этот процесс подразумевает не только выявление, но и процессуальное закрепление фактических данных уполномоченными на то лицами . К их числу защитник не относится. Распространенная ошибка, что, упуская из виду это обстоятельство, многие адвокаты, запрашивая и получая через юридическую консультацию необходимые документы,, полагают, что тем самым они собирают доказательства. Как пишет М. М. Михеенко, в собирании, закреплении, проверке и особенно в оценке доказательств на предварительном следствии защитник только участвует . Представление же доказательств участниками процесса по собственной инициативе М. М. Михеенко выделяет в особую группу способов собирания доказательств наряду со следственными, судебными и иными процессуальными действиями. Получение их от участников процесса М. М. Михеенко включает в иные процессуальные действия.
^ Некоторые ученые пытаются обосновать право защитника на собирание доказательств и неоправданно расширить возможности получения им необходимой информации. Они допускают беседы защитника с гражданами, располагающими определенными сведениями, получение от них письменных объяснений, самостоятельный осмотр адвокатом места происшествия, фотографирование предметов, имеющих отношение к расследуемому событию, с последующим представлением указанных документов следователю, суду , изготовление моделей, образцов .
По мнению И. Л. Петрухина, защитник не должен отказываться от беседы с лицами, которым что-либо известно по делу, а также игнорировать просьбу подзащитного побеседовать с ними. «Становится непонятным и то, как защитник может осуществить предоставленное ему законом право ходатайствовать о вызове и допросе в качестве свидетелей и потерпевших определенных лиц, если он не знает, о чем хотя бы примерно они будут говорить» .
Действительно, такой риск при появлении новых свидетелей существует, но это ни в коей мере не является основанием для внепроцессуальных контактов с возможными свидетелями.
Для более глубокого проникновения в суть происшествия, формирования внутреннего убеждения и отыскания аргументов, подкрепляющих правовую позицию, защитник может самостоятельно осмотреть и провести фотографирование места происшествия или отдельных: объектов , составить план местности,] схемы. Результаты могут быть использованы в качестве основания для возбуждения им ходатайств о производстве осмотра либо иных следственных (судебных) действий
Вместе с тем защитник не вправе ссылаться на выявленные в процессе проведенного им осмотра обстоятельства и полученные при этом сведения в подтверждение отстаиваемой правовой позиции, поскольку они не имеют доказательственного значения. В этом отношении вполне обоснованным является частное определение по делу Б., вынесенное в адрес адвоката, который в судебном следствии анализировал детали обстановки, не зафиксированные в протоколе осмотра места происшествия, а обнаруженные им лично.
Ошибочным представляется утверждение 3. В. Макаровой о том, что адвокат может заявить ходатайство о приобщении фотографий, схем, планов, изготовленных им, а следователь и суд обязаны приобщить таковые к делу в качестве доказательств , что записанный адвокатом на магнитофонную пленку шум реки, протекающей вблизи места происшествия, может стать опровержением показаний свидетеля о хорошей слыши--мости . Фотоснимки, схемы, планы действительно могут быть приобщены к делу вместе с ходатайством.
1 Но поскольку они добыты непроцессуальным путем, то заключенные в них сведения являются лишь вспомогательными, ориентирующими, свидетельствующими о наличии доказательственной информации и указывающими на ее местонахождение . Они служат дополнительным доводом при принятии следователем или судом решения о проведении конкретных следственных (судебных) действий с целью получения процессуальным путем фактических данных, о которых речь идет в ходатайстве / защитника и приложениях к нему, помогают правильному планированию соответствующего следственного (судебного) действия. Доказательственного значения такие фотографии, схемы и т. п. не имеют . Доволь-Г но часто к защитнику обращаются родственники и близкие обвиняемого с просьбой передать следователю те или иные предметы, которые могут стать вещественными доказательствами, свидетельствующими в его пользу. Как должен в таком случае поступить адвокат? Представление их следователю поставит защитника в сложное положение, поскольку необходимо будет указать источник их происхождения, условия возникновения. По форме это выльется в допрос защитника, который законом запрещен (ст. 69 УПК УССР). Поэтому адвокат должен самостоятельно доставить обнаруженные предметы следователю.
Многие существенные обстоятельства защитник может установить из документов, которые он вправе на основании ст. 6 Закона об адвокатуре в СССР истребовать через юридическую консультацию в различных учреждениях и организациях. Тщательно изучив и проанализировав их, а также установив, что полученные сведения впи-| сываются в отстаиваемую им правовую позицию, защитник ходатайствует о приобщении документов к делу т. е. представляет доказательства, а следователь, в свою очередь, решает вопрос об их принятии и соответствую щем закреплении.
Нередко полученные адвокатом через юридическую консультацию документы не содержат доказательственной информации, но из их содержания вытекает необходимость заявления ходатайств о производстве определенных следственных действий. Приложенные к ходатайству, они служат надежным подтверждением его обоснованности.
Некоторые сведения становятся известными адвокату непроцессуальным путем, например из бесед с обвиняемым. Значительная их часть, как правило, представляет интерес для следствия и существенна для защиты. Поэтому совместно с обвиняемым обычно защитник намечает способы ее легализации, которые должны строго соответствовать закону. Так, защитник не вправе самостоятельно истребовать предметы, которые могут быть использованы как вещественные доказательства. Ходатайство об их выемке, изъятии может быть отклонено. В такой ситуации достаточно представить необходимые сведения об объекте, которые можно получить по запросу юридической консультации.
В связи с оказанием юридической помощи иногда необходимо обратиться в экспертные и иные учреждения за разъяснениями и консультациями. Потребность в таких консультациях обычно возникает в связи с заявлением ходатайств о назначении экспертизы и оценкой заключения эксперта, с предстоящим участием защитника в некоторых следственных действиях, при отработке правовой позиции, в процессе оценки свидетельских показаний и иных доказательств.
Консультационная помощь специалиста законом не предусмотрена, а привлечение его в соответствии со ст. 1281 и ст. 270 1 УПК УССР преследует несколько навыков специалиста и оказании им помощи в процессе обнаружения, закрепления и изъятия доказательств, даче пояснений при производстве следственного действия. Аналогичные функции он выполняет по поручению суда.
Неурегулированность этого вопроса в законодательстве приводит к тому, что в постановления о назначении экспертиз нередко включаются вопросы справочного характера, не требующие проведения экспертных исследований и, следовательно, не подлежащие разрешению и освещению в экспертном заключении. Поскольку часто без консультации специалиста установление истины затруднено и учитывая, что такая деятельность специалиста должна протекать в определенных процессуальных рамках и облекаться в конкретную процессуальную форму, необходимо соответствующим образом дополнить уголовно-процессуальное законодательство, предусмотрев, что обращаться к специалисту за консультационной помощью вправе не только следователь, суд, но и адвокат.
Отдельные сведения из определенной отрасли знаний, носящие справочный характер, защитник может почерпнуть из документов, истребованных через юридическую консультацию. При необходимости они представляются адвокатом для приобщения к делу.
Помимо представления доказательств, защитник содействует установлению фактических данных, присутствуя при производстве следственных действий и выясняя при этом обстоятельства, свидетельствующие в пользу обвиняемого. С учетом ситуации он может предложить конкретные, наиболее эффективные способы получения доказательственной информации.
Нередко сам защитник обладает специальными познаниями в конкретной отрасли науки. Он может применить их для аргументации ходатайства (например, произвести необходимые расчеты тормозного пути, скорости автомобиля), проверки правильности использованной экспертом методики, для детального анализа доказательств в защитительной речи и т. п.
Основной объем существенных для защиты сведений защитник черпает из материалов дела. Поэтому важно, чтобы он глубоко и всесторонне изучал их буквально с первого момента вступления в процесс. Недопустимы имеющие место случаи воздействия на защитника с целью ограничения его в объеме изучаемых материалов
Несвоевременное ознакомление защитника, вступившего в процесс с момента предъявления обвинения, с собранными к этому моменту доказательствами приводит к затягиванию заявления ходатайства, в результате чего может стать невозможной проверка обстоятельств, на которые ссылается защитник.
Некоторые юристы высказывают мнение, что защитник не является субъектом оценки доказательств . Если бы это было так, то его деятельность по защите стала бы бессмысленной. Отстаивать конкретную" правовую позицию, не оценивая доказательства, невозможно. В процессе доказывания по уголовному делу некоторые адвокаты, увлекаясь материально-правовой характеристикой конкретного состава, иногда весьма поверхностно оценивают доказательства с точки зрения от^.^ носимости, допустимости, достоверности. |_Установление связи между конкретным доказательственным фактом и | расследуемым событием имеет исключительно важное значение в защите. Фактические данные, которые свидетельствуют в пользу обвиняемого, опровергают обвинительный тезис, всегда должны считаться относимыми к делу. Защитник содействует определению относимости доказательств. Это, в частности, проявляется в том, что в ходатайствах он указывает, для установления каких обстоятельств необходимо произвести конкретные действия, и обосновывает значимость для дела фактов, на выяснении которых он настаивает. Вопросы определения относимости доказательств находятся также в поле его зрения в связи с представлением доказательств, возможностью высказывать свое мнение в процессе собирания/ доказательств (ст. 221, 315 УПК). В то же время еще нередко защитники опираются на сведения, которые не могут быть признаны относимыми к делу и, следовательно, не имеют доказательственного значения.
Не вызывает сомнения относимость к делу и так называемых «негативных обстоятельств», свидетельствующих о несостоятельности обвинения, отсутствии события преступления, непричастности к нему конкретного лица. Следует отметить, что ходатайствуя, например, о вызове свидетеля, защитник не может знать наверняка, что изложенные им факты будут иметь непосредственное отношение

Он обязан настаивать, чтобы свидетель был выслушан (конечно, при уверенности, что он не сообщит сведений, ухудшающих положение подзащитного). Поэтому нельзя признать обоснованным частное определение по делу П., одной из причин которого было то, что допрошенный по ходатайству защитника свидетель не сообщил каких-либо сведений, имеющих отношение к устанавливаемым фактам.
Защитник должен оценивать каждое доказательство с точки зрения его допустимости. При этом необходимо установить возможность использования конкретного вида источника доказательств, определить, не нарушены ли процессуальные нормы при получении либо закреплении информации, а если нарушены, то в чем конкретно и как эти нарушения отразились на достоверности полученных сведений. Пренебрежение этими требованиями приводит к проникновению в сферу доказывания сведений, полученных с нарушением процессуальных правил, влечет за собой судебные ошибки, сводит на нет все усилия по установлению истины. В тех случаях, когда по делу выявлены не соответствующие требованиям допустимости фактические данные, защитник не только обязан ставить вопрос о невозможности их использования в доказывании, но и приложить усилия к поиску путей получения доказательственной информации, отвечающей требованиям допустимости, взамен отвергнутой.
Не подлежит сомнению, что защитник не должен выпускать из виду оценку доказательств и с точки зрения их достоверности, внимательно и глубоко анализируя процесс формирования каждого доказательства как при подготовке и осуществлению защиты, в период ознакомления с материалами дела, так и при проведении следственных действий, участии в судебном разбирательстве, с тем чтобы верно оценить его достоверность и, следовательно, возможность использования в доказывании.
Специфическая роль защитника в установлении истины обусловливает особенности формирования его внутреннего убеждения и особый подход к оценке доказательств , которые происходят под воздействием определенной установки — не вредить подзащитному, анализировать установленные данные в преломлении защиты, находить аргументы, опровергающие обвинение, каждый факт рассматривать с точки зрения возможности выявления обстоятельств, свидетельствующих в пользу обвиняемого (подсудимого), смягчающих его ответственность

Оценив доказательства, защитник высказывает свое мнение в ходатайствах, прениях сторон, кассационных и
надзорных жалобах. Тем самым он непосредственно воздействует на процесс оценки доказательств и принятие решений должностными лицами.